До событий не голоден, На восточный манер, В этом сказочном городе, Что соседям пример. Там, где улочки узкие Шарма сплошь все полны, Отражение тусклое В водах моря Луны. Внешне маленький, вроде бы, Изнутри он большой. Там где степи и горы где, Даже камни с душой. Без причины и повода В душу сразу запал. И влюбляется в город тот Всякий, кто здесь бывал. До событий не голоден, Постоянства пример, Где звучали мелодии На восточный манер.
Cavan, gözəl Mingəçevir, Bu şəhərdə bir toy keçir. Tarix boyu qonaqpərvər, Qonaqlara hörmət göstər. Gəlnimizə çox yaraşır, Baxan gözlər də qamaşır. Hər tərəfdən gələn dostlar, Sıralarda biri də var, Ayaqqabının dik dabanı, Məclisin bayır davamı. Axar çayın gözəl səsi, Su ətrafı gəzintisi. Kölgəlikdə incə bellər, Azca da süzülmüş tellər. Öz axarı ilə Kür axar, Qonaqlara yaxşı baxar, Sahil boyu Mingəçevir, Bu şəhərdə bir toy keçir. Burada olan macəralar Burada doğar, burada qalar.
Земля в саду покрыта инеем, Роса замерзла на траве, И снежных гор вершины линии Рисуют в неба синеве. Играют в свете снега полосы, И до полудня три часа. Деревьев кроны, будто волосы, На склонах ветер расчесал. Видны повсюду знаки явные — Зима, вступившая в права, И в центре сада мёрзнут яблони, В прозрачном панцире трава. И горный лес полоской тонкою, Полупрозрачною каймой. Деревья гор рисуют контуры, Как будто мастера рукой. Земля в саду уснула временно, Под коркой льда ей снятся сны, Ждет наступления уверенной, Всепробуждающей веcны.
Об этом вовсе и не знали вы,
Я сам был крайне удивлен.
Шел борт, с посадкой, из Израиля,
Через Европу, в Вашингтон.
Сюрпризом вдруг с Земли Обещанной,
Нам не дано предугадать.
Все лучшее вобрала женщина
И красоту, и ум, и стать.
Бывают добрыми известия,
Наступит поздняя весна.
Запала в душу эта бестия,
Лишив спокойствия и сна.
Там, у себя — начальник строгая,
Легко могла бы наказать.
Но, изменила все дорога и
Ее теперь им не узнать.
Теперь приличия забыты и
Мы страстью пламенной горим,
Ее услада ядовитая,
Над пепелищем сизый дым.
Об этом вовсе и не знали вы,
Я сам был крайне удивлен…
Но, говорил в Святом Писании,
Что все пройдет, царь Соломон.
Теперь деталей не упомню я,
И, в общем, не хотел бы врать.
Свой путь на север Калифорнии
Судьбой мне выпало держать.
Как будто бы мне с детства близкие,
Пейзажи кто-то рисовал.
Из пригорода Сан Франциско я
На BART-е путь свой продолжал.
Там, где напротив врат Залива,
В тумане вечном краски блекли,
На склонах гор стоял красивый,
Пункт назначения — город Беркли.
Не знаю, что было полезнее,
Бальзамом приняла душа:
Походы в книжный, час поэзии
И откровения бомжа.
Шли ровной чередой события,
Своею жизнью город жил.
Китайцы в лифте общежития
Блокировали этажи.
Вокруг Залива все просторы мы
В автобусе да на такси.
Иранцы так кричали, спорили,
Что начал понимать Фарси!
Хотя деталей не упомню я,
В деталях смог все рассказать.
Свой путь на север Калифорнии
Судьбой мне выпало держать.
Носками по полу скользила и Ласкала его каблуком, Рассказ свой начав о Бразилии, С которой так плохо знаком. Движения ритмичные, бодрые, Пестреет цветами наряд. В такт музыке двигает бедрами И в воздухе руки парят. И в танце меняясь партнерами, Порхает с цветка на цветок. Сверкают во тьме плечи голые, Смыкаются руки в замок. Стреляют во всю взгляды жгучие Ее из под длинных ресниц. Секунды проносятся лучшие, В обьятиях нежных десниц. И золотом длинные волосы, Струясь ей спадают на плечи. И кажется будто вполголоса, Ведет бессловесные речи. Носками по полу скользила и Ласкала его каблуком. Так много узнал о Бразилии, Как будто с ней с детства знаком.
Запоздалую встречу я в небе весну,
Облака под крылом самолета.
От усталости тянет сильнее ко сну
И труднее бороться с дремотой.
Пять часов перелета, ни дать и ни взять,
Налитые смыкаются веки.
А граница под боком, рукою подать,
Пару взмахов там вплавь, через реку.
Пять минут тихим ходом, на юг, через мост,
Где другая струится прохлада.
Сто шагов через пандус, наверх через пост,
И откроется взору Канада.
В направлении обратном канадцев поток,
В ежедневный свой тур за провизией.
Гордо реет на мачте кленовый листок
На автобусной станции Виндзора.
Расписание известно и куплен билет,
Собираемся в месте таком-то.
И томительней времени этого нет,
В ожидании приезда в Торонто.
В ожидании того, как откроешь мне дверь,
Появлюсь на пороге сюрпризом…
Но разбиты мечты о реальности твердь,
По причине отсутствия визы.
Судьбы зигзаги не понять,
Бродяги доля горькая.
Смотрел на Adenauerplatz
Отель своими окнами.
А там, вовсю пускался в пляс
Народ в преддверии праздника,
Деревьев кроны ветер тряс,
Заправским был проказником.
Кружила граждан карусель
И жарились сосиски.
Наряженная в центре ель,
Не подойти к ней близко.
Повсюду пряный аромат,
И радугой огни.
Гудел как улей Weihnachtsmarkt,
В декабрьские дни. Царит веселье, шум и гам, Печали нет в помине. Усладой странника глазам, Дух Рождества в Берлине.
