Она любила денежные знаки,
И всё, что деньги ей могли купить.
Отточено чутьё как у собаки.
И страсть к деньгам не в силах укротить.
Все прихоти её и все капризы,
И всё, на что банкнот могло хватить.
Она любила деньги больше жизни
И не могла и дня без них прожить.
Любила жизнь беспечную и роскошь,
У лучших одеваясь у портных,
Ходила в платьях вычурных и броских
И не считалась с мнением родных.
Любила сильно золото и камни,
Сродни тому, что в сердце у неё.
И гладила блестящие руками,
Смотря на отражение своё.
Всё то, на что её хватало знаний —
Гулянки, тряпки, блеск да мишура.
И в центре подозрительных компаний
Досуг свой коротала до утра.
Она любила денежные знаки,
И не могла и дня без них прожить.
Отточено чутье как нюх собаки.
Но деньги не могли любовь купить.
Стихи-посвящения
Уходит на дно без сомнения,
Чужих океанских глубин,
Чтоб избежать столкновения
С корпусом вражеских мин.
Хоть уши давление режет,
Но в гуле надрывном винтов
Отчетливо слышится скрежет
Натянутых к минам тросов.
Отсек за отсеком проходит
В раздумьях: рванет — не рванет
И борт между минами ходит,
И медленно время течет.
Скопление вражеских килей,
И множество вражеских мин —
По сотне на каждую милю,
С надрывом крутящийся винт.
Уходит на дно без сомнения,
Закончится танец со смертью.
Просвет меж тросами — спасение.
Боритесь, надейтесь и верьте.
Рессор опорами скрипя,
Всегда готов стараться.
Шел ранним утром декабря
Троллейбус номер двадцать.
Свет тусклых фaр едва горит,
В преддверии возни.
Сидят в салоне лишь старик
И мальчик лет восьми.
Бакинский ветер — озорник,
Снег на краю обочин.
Спешaщий в школу ученик,
Старик — разнорабочий.
Трясет троллейбус вверх и вниз,
Идет поездка скучная.
Их свел в пути судьбы каприз,
Соизволение случая.
Хотя прошло немало лет,
Но помнит до сих пор
Тот мальчик старика совет,
Короткий разговор:
«Учись прилежно, мой сынок,
Старайся много знать,
Чтобы по жизни правду мог
От лжи ты отличать!»
Троллейбусы уже давно
По городу не ходят.
И дети в них тех стариков
Сегодня не находят.
Скрипел опорами рессор
Троллейбус номер двадцать.
Короткий с парнем разговор,
Без пaфосa, нотаций.
У чёрных дыр нет памяти,
Учёные считают.
И навсегда стирается
Всё то, что поглощают.
Законы гравитaции —
Жестки и беспощадны.
И вектор информации
Не повернуть обратно.
Друзей вчерашних лица,
Тревога и печаль —
За горизонт событий
Уходят в синклиналь.
У чёрных дыр нет совести.
Нет более коварных,
Готовых уничтожить всё,
Частиц элементарных.
У чёрных дыр нет памяти.
Эмоции надрыв.
Но в глубине формации
Большой таится взрыв!
Летят электронные письма,
Как будто строчит пулемёт.
Для вас в этом нет, может, смысла,
А кто то лишь ими живёт.
И кто то, до боли знакомый,
В компьютера пыльной тиши,
За ручку проводит до дома
И прочь уходить не спешит.
До боли родной и знакомый,
В восторге от нежных колен.
Твоей красотой очарован
И счастлив попасть в её плен.
Ладошку твою он сжимает,
Так крепко, вот вот захрустит.
С мечтой вперемешку желания,
Ты счастлива и не грустишь.
Летят электронные письма,
Как будто строчит пулемёт.
Для вас в этом нет, может, смысла,
А кто то лишь ими живёт!
Всего двадцать семь километров
Осталось до сердца Москвы.
Окопы пронизаны ветром,
Солдаты надежды полны,
Характер упрям и отточен,
Он Богом с рождения дан,
О сводках с фронтов очень точных
Вещать продолжал Левитан.
И было тогда не до стужи,
И, что не хватало пайка.
И всё, что тогда было нужно —
Отпор дать врагу, и пока
Поставленный голос и твёрдый
Надежду и веру внушал.
Облезлый, голодный, но гордый
Народ оборону держал.
Всего двадцать семь километров,
Обратный начнётся отсчет.
Пусть дуют холодные ветры,
Но враг ни на шаг не пройдёт!
Человек — царь природы,
И звучит это гордо,
И творения венец,
И творению конец.
Человек это страсть,
И желание украсть,
И присвоить чужое,
И намерение злое.
Человек это войны,
Истребление и бойни,
Преступление границ,
Смена масок и лиц.
Человек это ложь,
И за пaзухой нож,
Лицемерие и хамство,
И вершинa упрямства.
Человек это злоба,
И гнилая утроба.
В ней коварные планы,
И силки да капканы,
Да удавка и ствол.
Непотизм, кумовство.
Всё от жизни лишь брать,
Да умение врать.
Человек это страх,
Ближних кровь на руках,
По колено в крови,
Клятвы в вечной любви.
Человек это тело,
Что болит то и дело.
В клетке тела душа,
Бьется в клетке дрожа.
Человек это мясо,
Толстокожая масса.
Масса всяких причин,
Чтоб за деньги и чин
Перед сильным прогнуться,
В этом страшная суть вся.
И над слабым глумясь,
Человек это грязь.
Человек — царь природы,
И звучит это гордо.
Он в лицо ей плевок,
Сторонитесь его!


Интересный стих -загадка. Кого ты имел в виду, Пушкина?
Dahiliyi və qüsuru yanaşı göstərib, müəllifi obrazlarından ayıran incə şeir!
С интригой развивается сюжет, полёт не ограниченной фантазии… И правда фантазировать можно сколь угодно…лишь бы наши мечты переплелись с фантазией…
Очень пронзительно… Браво!
Çox məntiqli və fəlsəfi bir şerdir