ENTIRE WORLD IS MY IMAGINATION AND FRAGILE AS A PIECE OF GLASS
Архив

Двадцать лет на Баку и Берлин,
Разрываясь живешь на два дома.
Двадцать лет твое сердце болит,
В вечном поиске края родного.
То свободы, а то теплоты,
Сердцу вечно чего не хватает.
И стремглав окунаешься ты,
В этот бег без конца и без края.
В этой гонке за призрачным счастьем
И погоне за синею птицей,
Одинокой боишься остаться,
Будь ты дома или за границей.
И сама теперь вряд ли поймешь,
Где в гостях ты,  где, будто бы, дома,
Где тут правда, а где только ложь,
Что роднее тебе и знакомей.
Хоть пытается тесно дорога
Две страны воедино связать,
Но ни та,  ни другая не могут
Окончательной Родиной стать.
Двадцать лет на Берлин и Баку,
Разрываясь живешь на два дома.
Двадцать лет с сильной болью в боку,
В вечном поиске края родного.


 

Известен погодою нежной
Весенней порою Берлин.
И в баре, отель Штайгенбергер ,
Мы в креслах глубоких сидим.
Заказана порция виски
И колы холодной стакан.
Приветствовал нас на английском
У столика официант.
Я с жадностью каждое слово
Пытаюсь схватить как могу,
За нитью следя разговора
И нежным движением губ.
Умеет на тему любую
Приятный вести разговор.
Глазами ее я любуюсь,
Не  в силах страстей скрыть напор.
Она потихоньку хмелеет,
Труднее подняться и встать.
И я становлюсь все смелее,
Пытаясь о чувствах сказать.
И руки ее я ласкаю,
Меж нами флюиды бегут.
Мне снова дыхание сбивает
Бег этих счастливых минут.
Известен погодою нежной
Весенней порою Берлин.
И в баре, отель Штайгенбергер ,
Мы в креслах глубоких сидим.

 


В этот город на Эльбе,
Где ни разу я не был,
Где под пасмурным небом
Зеленеют поля.
Расписание известно,
У окна мое место
И в вагоне не тесном
Жду прибытия я.
Поезд мчится экспрессом,
Мало стыков на рельсах
И с плодами прогресса
Небольшой перебор.
Как же это печально,
В направлениях дальних
Мы не слышим хрустальный
Стук привычный реборд.
Так знакомый нам с детства,
В ухо льющийся песней,
В миг срывающий с места
И зовущий нас в путь.
И  состав, вроде, новый,
И в порядке вагоны,
Но без ритма родного
Мне никак не уснуть.
Вновь прощальные речи
И до следующей встречи,
Время дружбу не лечит,
Чем я так дорожу.
Не сомкнув своих век,
Я, влюбленный вовек
В город с руслом трех рек,
Путь обратный держу.


Как и Дед мой когда-то,
Молодой и красивый,
По дороге с брусчаткой,
Я дошел до Берлина!
Где, сжимая свой стяг,
Уклоняясь от пуль,
Дед смотрел на Рейхстаг,
Ну и я раз взглянул.
У Ворот Брандербургских
Остановка,  привал.
И сейчас здесь не пусто,
Там где Дед воевал.
Здесь турист разношерстный
Все запомнил почти.
И гордимся мы прошлым,
Свято помним и чтим.
И от нас нашим Дедам
Самый низкий поклон
За Большую Победу
Всех народов, времен!
Как и Дед в сорок пятом
Молодой и красивый,
В гимнастерке солдатской,
Я дошел до Берлина!


Опять ее терзает боль,
Где в этом городе с тобой,
Где в этом городе она
С тобой, но все таки одна,
Глядит в открытое окно,
В котором нет тебя давно,
В котором свет минувших дней
Лишь болью отдается в ней.
Опять пытается понять,
Что вас тогда смогло сломать.
Найти пытается ответ,
Но даже плакать силы нет.
Опять ее печалят сны,
В которых осень, нет весны,
В которых множество картин
В сюжет сливаются один,
Где нет тебя, она одна,
Сидит у старого окна.
Ответов нет, надежды нет,
А прошлого простыл и след,
Где много света, нет там мглы,
Где нежными вы быть могли,
Судьбы не разгледели знак
И важный упустили шаг.
Теперь ее терзает боль,
Где в этом городе с тобой,
Где в этом городе она
С тобой, но все таки одна.


В задворках памяти моей
Двенадцать белых лошадей,
Несущихся по кругу.
Блестят от холки до хвоста,
Подвластны щелканью хлыста,
Магическому звуку.
На расстоянии руки
Мелькают шпоры и флажки,
До волдырей на коже.
Аллюр и барабана дробь
В улыбку превращают скорбь,
Ненастье в день погожий.
И сердца стук как стук копыт,
Опять о многом говорит,
Сейчас как в первый раз.
В потоке цирковых страстей
Едины лошадь и жокей,
Не оторвать мне глаз.
В задворках памяти моей
Двенадцать белых лошадей,
Опилок запах свежий.
И плетки кожаной щелчок
Щекочет лошадей в бочок
На цирковом манеже.


Минувшие годы студенчества,
Всё то, что там было и есть.
Проездом ко мне из Манчестера
Несешься по трассе М6.
Несешься, минуты считая,
В потоке судьбы непростой.
Я помню двадцатое мая
И год девяносто седьмой.
Улыбку я помню и волосы,
Как не было этих годов.
И флага британского полосы
В одном из Шекспира домов.
Рассеется дымка под утро,
Слегка обнажив городок.
Спортивная красная Супра,
Приветственный даст мне гудок.
Минувшие годы студенчества,
Лишения на первых порах.
Проездом ко мне из Манчестера
Несешься на полных парах!