Их думы пусты и противны,
Два слова не могут связать.
Наивны, просты, примитивны,
Но это еще как сказать.
Ославят, унизят, опустят.
И пальца им в рот не клади,
И руку по локоть откусят,
И жиром намажут пути.
Язвительны, вкрадчивы, гадки,
Заточенный нож за спиной.
Веками чеканят повадки
И опыт у них вековой.
С такими в разведку не ходят.
Об этом и не говори!
Снаружи нормальные вроде,
Прогнившая суть изнутри.
Пройдутся, съязвят, пропесочат,
Вкруг пальца всех вмиг обведут.
И ранами язв кровоточат,
Язвительной желчью текут.
Обманут, съедят, продинамят,
И слова сказать не дадут.
И реет их черное знамя.
Их черные орды идут!
Но нам не прогнуться под ними,
Им веру в добро не сломать!
Спасем свое доброе имя,
Отвергнув их черную рать!

Меня уже не лечит chardonnet,
И блеск в моих глазах совсем не ярок.
Исчезла смоль волос в седой копне,
Оставив впечатления в подарок.
Меня уже не манит свет ночи,
Я чаще накрываю ноги пледом,
И тостом за меня прокричит
Лихой гусар в трактире за обедом.
От тех утех –
Воспоминания и только.
Огромен грех,
И в жизни мало толка.
Меня уже не лечит chardonnet,
И душу мне его тепло не греет,
Совсем не греет…

Эх дульный тормоз-компенсатор,
Зачищенный до блеска ствол.
Вспотевший палец туговато
Курок холодный вниз повел,
Ладонь шершавая зажала
В объятие свое цевье!
И пуля дура побежала
Вершить призвание свое.
У пули бешенная скорость,
Но мысли, все таки быстрей.
А на окне узоров морось,
А за окном снега полей!
Уже из дула автомата
Струится, извиваясь, дым.
Эх дульный тормоз-компенсатор,
А он таким был молодым!